– Что потом? – Я рассматривала символы, стараясь не прикасаться к ним пальцами.
– Потом они стали… стали светиться… – художник вдруг захихикал. – Как какие-то лампочки или гирлянда…
Прекратив хихикать, он какое-то время молчал, словно бы впал в прострацию.
– Как-то ночью я проснулся, – сказал он совсем тихо, – а все мое тело источало яркий, красноватый свет. Все равно что жертвенный костер… Всюду на стенах горели символы, прямо как в детстве, когда бабушка водила меня в планетарий…
– Что вы при этом чувствовали? – спросила я.
– Кроме ужаса и ощущения, что я схожу с ума? – спросил он.
– Послушайте, – сказала я. – Сейчас крайне важно восстановить всю цепочку событий. Мне важно знать причину, по которой ваше тело превратилось в азбуку.
– Да-да, конечно, – художник кивнул. – Я понимаю…
– Так когда это с вами началось, – спросила я. – Я понимаю, что вам трудно говорить, что вам страшно и вы опасаетесь за свою жизнь, но постарайтесь собраться.
Художник кивнул. Он закрыл глаза и просидел так минут, наверное, пять – молча и тяжело дыша. Наконец он открыл глаза и посмотрел на меня.
– Когда это началось? – спросила я.
– Сразу после того, как мне поступил тот заказ… Насчет карт Таро. Прежде чем нанести мне визит, незнакомец позвонил мне на мобильный. «Простите, я не ошибся? Это вы занимаетесь дизайном?» – «Да, но откуда у вас мой номер?» Должен заметить, что номер моего мобильного знает всего несколько человек и я никогда не даю его своим клиентам, не говоря уже о посторонних или незнакомых людях. «От одного доброго человека», – уклончиво отвечал незнакомец, и я вдруг понял, что его голос откуда-то мне знаком. Это был голос из моего детства, он вызывал в памяти какие-то непередаваемо яркие цвета и краски, целый хоровод давно позабытых образов, некогда согревавших мое сердце.
Я стоял, прислонившись спиной к стене, и слушал его голос – слушал, даже не вдаваясь в смысл произносимых им слов. На меня вдруг накатила волна вдохновения, неожиданно я вспомнил, как именно нужно рисовать, – множество картин предстало у меня перед глазами, я видел каждую мельчайшую деталь. У меня возникло странное ощущение, что мне ничего не стоит воссоздать их на холсте или бумаге.
«Так… – спросил я, едва ворочая языком, – чем я могу помочь?» – «О, у меня к вам небольшое дельце – работа, в сущности, пустяковая. Ничего громоздкого. Нужно нарисовать колоду карт Таро». – «Простите, Таро?» – Мне пришлось проделать над собой невероятное усилие, чтобы вникнуть в смысл сказанного. Желание повесить трубку и броситься рисовать буквально овладело мной, нереализованные шедевры так и стояли у меня перед глазами. «Ну, знаете – карты Таро?» – «По которым гадают?» – «Да-да, именно!» – радостно откликнулся незнакомец. – «Простите, я просто… Я просто никогда не держал в руках таких карт. И…» – «Ничего, ничего! – перебил он меня. – Это даже к лучшему. Мне бы хотелось, чтобы вы начали все с нуля. Не пытались переосмыслить уже существующие образы, не занимались, так сказать, цитированием, хотя я и осознаю, что совсем избежать его не удастся, а начали бы все с чистого листа. Новый шут, новые любовники, новый дьявол…» – «Хорошо, но мне тогда нужно будет узнать о них побольше… Значения и все такое…» – «Нет ничего проще, – рассмеялся незнакомец, – могу порекомендовать вам пару весьма обстоятельных сайтов в Интернете. Там вы сможете получить исчерпывающую информацию». – «Тогда нам, наверное, лучше увидеться – чтобы поговорить обо всем более подробно». – «Разумеется. Но у меня к вам еще просьба. К уже существующим фигурам и мастям вы должны будете придумать несколько новых – при встрече я расскажу, что имею в виду. Это просто чтобы вы взяли себе на заметку». – «Вы хотите что-то конкретное?» – спросил я. «А вот это, – сказал незнакомец, – я оставляю на волю вашего воображения. Просто ознакомьтесь с тем, какие бывают карты и фигуры, и придумайте что-нибудь свое. Я доверяю вашему воображению. Мне посчастливилось видеть несколько ваших работ и…» – «Вы имеете в виду дизайн? Не думаю, что здесь уместно говорить о воображении…» – «Дизайн? – переспросил незнакомец. – Нет-нет, я не интересуюсь дизайном. Признаться, я с трудом представляю себе, что это вообще такое! Я говорю о ваших картинах – о вашей живописи».
Остаток того дня и всю ночь я провел, лихорадочно покрывая листы бумаги набросками и рисунками. На меня словно бы снизошло озарение – я рисовал и все не мог остановиться. Я словно бы вернулся в годы своей юности, когда вдохновение не оставляло меня ни на секунду. Сна у меня было ни в одном глазу, желудок, в последние годы ставший капризным и нетерпеливым, почему-то не требовал пищи, все мое тело переполняла какая-то нечеловеческая энергия – я чувствовал, что могу рисовать, не прерываясь, хоть несколько дней подряд, хоть неделю, хоть месяц.
Я остановился только около полудня, когда за окном вовсю светило яркое дневное солнце.
Заказчик произвел на меня самое благоприятное впечатление, хотя после его ухода я, неожиданно для себя, понял, что не могу вспомнить его лицо. Помню одежду (элегантный костюм-тройка и темный плащ с длинными полами), помню его голос (приятный баритон, внушающий доверие и сразу же располагающий к себе), помню манеры (осторожные и немного вкрадчивые, словно бы он боялся совершить лишнее движение и вызвать тем самым мой гнев). Но вот его лицо… Я совершенно не запомнил внешности незнакомца. Всякий раз, как я пытался представить себе его лицо, – оно словно бы тонуло в тумане, в какой-то густой, размывающей все дымке. Была и еще одна странность: незнакомец не пожелал мне назвать своего имени. Впрочем, тогда, пребывая в сильнейшем возбуждении из-за вернувшегося ко мне вдохновения, я не придал ничему этому значения. Мало ли в Москве людей со странностями? У каждого из двенадцати миллионов живущих здесь можно отыскать по одной, а то и по две. Да я и сам, так сказать, не без греха.
Незнакомец протянул мне руку: «Очень приятно. Признаться, именно таким я вас себе и представлял».
Он скинул плащ и быстрым, но плавным движением повесил его на вешалку. «Где нам лучше поговорить?» – спросил он. – «Проходите в комнату». Он уселся на диване, достал из внутреннего кармана пиджака толстую колоду каких-то старинных продолговатых карт и положил ее на стол передо мной. «Это чтобы вы примерно представляли, что от вас требуется. В конце концов, никакой Интернет не заменит настоящих вещей. Хотя со временем…» – Незнакомец усмехнулся. «Простите, – сказал я, – но я еще не заглянул на те сайты, о которых вы упоминали…» «Ничего страшного, – он небрежно махнул рукой. – Времени еще полно. В сроках я вас не ограничиваю». – «Это радует, – улыбнулся я. – Признаться, я не люблю срочных заказов. Вся эта спешка, она, знаете… как-то негативно сказывается на результате…» – «Прекрасно вас понимаю!»
Незнакомец постучал указательным пальцем по принесенной им колоде. «Но только обещайте мне одно», – сказал он. – «Что именно?» – «Ни в коем случае не злоупотребляйте вот этими картами – они так, для ознакомления. Для общего, так сказать, представления. Я же хочу, чтобы вы целиком и полностью доверились своему воображению. Создали что-нибудь радикально новое. Не бойтесь экспериментировать». – «Это несложно», – сказал я. – «Вот и отлично!»
Незнакомец выглядел довольным. Он взял в руки карты и стал раскладывать на столе пасьянс. «Вы умеете гадать?» – спросил я. – «Немного. Хотя, признаться, не особенно и люблю это занятие. В Таро для меня главное – символы, образы, композиция. Чисто эстетический подход».
Он протянул мне – рубашкой вверх – карту: «Вот, взгляните».
Я взял карту, перевернул ее. Это был восседающий на троне Дьявол.
«Взгляните на рисунок. Видите, какое у Люцифера лицо? Обычно его изображают серьезным, злобным. А здесь – этакий весельчак с рожками. Почти сатир. Это, конечно, не самый удачный пример авторской фантазии, но нестандартный подход налицо. Вот именно этого я и хочу от вас – нестандартного подхода».
Я вернул карту незнакомцу.
«Хорошо, – я кивнул. – Как будут готовы эскизы, я позвоню». «Я сам позвоню, – сказал незнакомец. – Я, знаете ли, занятой человек. Сегодня здесь, а завтра там. Почти как Фигаро». – «Как угодно», – я пожал плечами. «Ну а теперь, – сказал незнакомец, – перейдем к главному – к оплате…»
Я улыбнулся. Незнакомец достал из кармана блокнот и перьевую ручку, что-то быстро чиркнул на верхнем листочке, оторвал его, протянул мне: «Этого достаточно?»
Я посмотрел на сумму – она была не просто солидной, а неприлично большой.
Первой моей мыслью было отказаться – все же я никогда не был хапугой и не брал больше, чем мне причиталось. Незнакомец предугадал мое желание: «Прошу вас, только не отказывайтесь, – произнес он с какой-то виноватой улыбкой. – Мне ли не знать, чего стоят художнику творческие муки? Уверяю вас, я прекрасно знаю, что представляет собой творческий процесс, какая это нагрузка и какие порой мучения он доставляет. Ни одна сумма не способна компенсировать все это. Так что – просто примите деньги. Ну, значит, договорились», – сказал он.
